Предыдущая публикация
Картины в книге Николая Карамзина «Остров Борнгольм»
...прошло красное лето, златая осень побледнела, зелень увяла, дерева стоят без плодов и без листьев, туманное небо волнуется, как мрачное море, зимний пух сыплется на хладную землю – простимся с природою до радостного весеннего свидания, укроемся от вьюг и метелей – укроемся в тихом кабинете своем!
Художник картины "Конец идеального дня" Томас Кинкейд
Быстро катились мы на белых парусах вдоль цветущих берегов величественной Темзы. Уже беспредельное море засинелось перед нами, уже слышали мы шум его волнения – но вдруг переменился ветер, и корабль наш, в ожидании благоприятнейшего времени, должен был остановиться против местечка Гревзеда.
Художник картины "Маяк надежды" Томас Кинкейд
Сей унылый шум и вид необозримых вод начинали склонять меня к той дремоте, к тому сладостному бездействию души, в котором все идеи и все чувства останавливаются и цепенеют, подобно вдруг замерзающим ключевым струям...
Волнение шумных вод и туманное небо остались единственным предметом глаз наших, предметом величественным и страшным.
Волнение шумных вод и туманное небо остались единственным предметом глаз наших, предметом величественным и страшным.
Художник картины "Тихоокеанский ноктюрн" Томас Кинкейд
Солнце по чистому лазоревому своду катилось уже к западу, море, освещаемое златыми его лучами, шумело, корабль летел на всех парусах по грудам рассекаемых валов, которые тщетно силились опередить его.
Художник картины "Море спокойствия" Томас Кинкейд
Между тем сильный ветер нес нас прямо к острову. Уже открылись грозные скалы его, откуда с шумом и пеною свергались кипящие ручьи во глубину морскую.
Он казался со всех сторон неприступным, со всех сторон огражденным рукою величественной натуры; ничего, кроме страшного, не представлялось на седых утесах.
Он казался со всех сторон неприступным, со всех сторон огражденным рукою величественной натуры; ничего, кроме страшного, не представлялось на седых утесах.
Художник картины "Свет расколотой скалы" Томас Кинкейд
Алая заря не угасла еще на светлом небе, розовый свет ее сыпался на белые граниты и вдали, за высоким холмом, освещал острые башни древнего замка.
Художник картины "Простые времена" Томас Кинкейд
Ночь была ясная, свет полной луны осребрял темную зелень на древних дубах и вязах, которые составляли густую, длинную аллею. Шум морских волн соединялся с шумом листьев, потрясаемых ветром. Вдали белелись каменные горы, которые, подобно зубчатой стене, окружают остров Борнгольм; между ими и стенами замка виден был с одной стороны большой лес, а с другой - открытая равнина и маленькие рощицы.
Художник картины "За летними воротами" Томас Кинкейд
Следующая публикация
Нет комментариев